The Trauma Math Doesn't Add Up

If someone is depressed, it's far more likely to be because they lost their job three months ago than because their parents made them finish their oatmeal as a child.

Apr 20, 2025

Russian version below | Русская версия ниже

When someone experiences anxiety or depression, society often offers a familiar explanation: childhood trauma. Feeling bad? It’s because your mom didn’t buy you ice cream in 1997. Angry at your boss? It’s because your dad never said he was proud of you. Struggling with relationships? Clearly, it’s because your grandma called you a "bald little devil" when you were five, and now your brain is broken.

The problem with this theory is that it completely ignores the role of genetics. Disorders are inherited—this is an incredibly well-established fact. Behavioral genetics shows that depression is about 30–50% genetically determined [1]. The remaining 50–70% is the environment, but not the kind you might first think of. Differences are primarily explained not by shared factors (like parents or the home), but by the unique, individual experiences a person has, often unrelated to their upbringing.

"But… I’ve seen studies linking negative childhood experiences and depression!" you might say. Yes, there is a correlation. But "correlation" is not the same as "primary cause." In longitudinal studies that control for genetics, this connection turns out to be much weaker than commonly believed. Overall, events that happened more than a year ago explain only about 10% of disorders, and again, mostly not events shared by both twins in a family—in other words, not events reliably linked to parents [2]. Technically, if childhood trauma were the main cause of anxiety and depression, we’d see a huge correlation, something like r=0.5 or greater, between the number of adverse childhood events (ACEs) and mental disorders in adulthood. But we don’t. Typically, the correlation is only r=0.2–0.3, which only explains about 5-10% of the variation.

NOTE: It’s very likely that ACEs have some effect on depression. I’m not claiming they don’t matter at all. But this is a niche, not central, cause. The current body of research doesn’t justify elevating it to primary explanation status. We should not jump to "Oh, depression? Must be ACEs."

Before you send me a study about ACEs, ask yourself two questions: 1) How large is the correlation in the study? and 2) Does it control for genetics? If the answer to either is unclear, please don’t bother. Because 1) "statistically significant" doesn’t mean "practically significant," and 2) correlation isn’t causation. A study that doesn’t control for genetics cannot prove causality. Both ACEs and mental disorders may be driven by a third factor: genetics. Almost all personality traits are heritable, including neuroticism (emotional volatility). We have excellent, beyond reasonable doubt evidence for its heritability, including from behavioral and molecular genetics [3]. We already know many specific genes involved.

Neurotic people are vulnerable, anxious, depressive, irritable. They produce children with similar emotional problems. When two irritable persons live in the same house, of course they constantly trigger each other and take out their aggression on each other. Genetics and environment begin to reinforce each other, but there's no solid basis to say the root problem is poor parenting. Kids in such homes grow up neurotic not because they were yelled at, but mostly because their parents passed down neurotic genes.

Could the cause be both genes and parenting? Possibly, but twin studies don’t show a strong effect of parenting on personality traits. If parents have any influence at all, it's in isolated, individual episodes affecting one child but not their sibling. That doesn’t look like the impact of parental practices—it looks like randomness. Sure, that doesn’t mean yelling at kids is good. Most people with basic ethical sense agree it’s wrong to insult children, regardless of whether it causes them to be depressed later.

So… if childhood trauma isn’t the main cause of depression, what is? Recent negative life events. Financial stress, divorce, loss of a loved one, serious illness, a stressful job, social isolation—these have a much stronger effect than something that happened twenty years ago. If someone has a genetic predisposition, these stressors can trigger a disorder. If not, the person might endure even serious hardships without lasting consequences.

Still, people often explain their anxiety and depression by referencing things that happened decades ago. Why? Mainly because of the cultural influence of psychotherapy. As I’ve said before, many therapeutic traditions, especially psychoanalysis and humanistic psychology, made childhood their central theme. Why? Because falling birthrates and rising living standards in the West made people more emotionally attached to children, and changing ethics made past parenting seem too harsh. Okay, but even if psychologists said that—why did society believe them?

Because humans think narratively. We need clear sequences of cause and effect; in a narrative, "after" means "because of." Imagine two explanations for an anxiety disorder. The first: "You have anxiety because your strict parents disciplined you, and you interpreted that as a lack of love." The second: "You have anxiety because you inherited certain genes that affect serotonin processing in your brain, and recent stressors may have triggered it." Which sounds more compelling? The first one offers closure and clarity. It identifies a villain! Villains are a crucial part of any story. The second? Vague and unsatisfying. No villain.

People want emotionally charged and simple explanations. In cognitive psychology, this is called the "availability heuristic"—our tendency to overvalue memories that are easier to recall. Childhood hurts are vivid; they occurred when our brains were still forming and emotions were intense. Looking back, someone with depression or anxiety can easily find childhood events that seem to explain their current pain. Of course they resemble today’s problems—that’s how memory works. People have the same issues they had as kids—because they're the same people.

But what's the problem with crafting a personal story in therapy? Isn’t it never too late to have a happy childhood? The problem is in the consequences. Blaming parents always strains the relationship. Sometimes deeper talks improve those relationships and lead to reconciliation. But does that happen most of the time? Oh, I doubt it.

In the 1980s and 1990s, the U.S. saw a wave of lawsuits over alleged child abuse. Under the influence of therapists, people "remembered" abuse that never happened and reported their parents to the police. Memory isn’t a hard drive; it’s a story generator. It edits the past, adds meaning, shifts focus. Under pressure, parents "remembered" crimes they didn’t commit and signed confessions without other evidence. Some spent years in prison.

Even if we set aside these extreme cases—which were few—this cultural moment left parents living in constant fear of "breaking" their child by doing something as trivial as a wrong swaddle or being afraid to discipline when necessary. Once again: I am not endorsing harming children. Obviously, parents should love their children. But they shouldn’t love them so much that they spoil them. "Good enough parenting", right?

Does that mean childhood trauma doesn’t exist or doesn’t matter at all? No. There are cases where childhood trauma plays a role. But you can’t pin most depression and anxiety disorders on it. And even in those cases, genetics matter—not every child who experiences abuse develops a disorder. Trauma can affect beliefs, coping strategies, self-esteem. But its effect is small relative to genetics and the rest of life. We don’t see a large impact in the data. At best, it’s a few percentage points. Childhood trauma plays some role in mental illness, but it’s far from the secret root of all suffering, as suggested by figures like Bessel van der Kolk. The idea that trauma is the main cause of all anxiety and depression is a simplification that keeps us from seeing the real picture.

The real picture is that psychotherapy is an applied practice. Its goal is to help—not necessarily to find the precise cause of a person's depression. If someone believes their depression stems from childhood trauma and wants to talk about it, it may be counterproductive for a therapist to object. But if the client doesn’t bring up childhood at all, perhaps the focus should shift toward current stressors, adaptation, values, and building a future. When people fixate on childhood, they may ignore real, solvable problems. They may grow distant from parents without good reason, spend years in therapy chasing phantom traumas, or overlook real stress because "first I have to get through mom." We know that talking about childhood per se doesn’t cure depression. If it helps repair family bonds, create a coherent narrative, or restore meaning, great. But if it only creates conflict over abuse that never happened—maybe it's not the best use of one's life.

References

1. Genetic Epidemiology of Major Depression: Review and Meta-Analysis

https://psychiatryonline.org/doi/10.1176/appi.ajp.157.10.1552

2. Genetic and environmental influences on last-year major depression in adulthood

https://pubmed.ncbi.nlm.nih.gov/28196550/

3. Meta-analysis of genome-wide association studies for neuroticism in 449,484 individuals identifies novel genetic loci and pathways

https://www.nature.com/articles/s41588-018-0151-7

***

Математика травмы не сходится

TL;DR: Если у человека депрессия, гораздо вероятнее, что она вызвана тем, что три месяца назад он потерял работу, а не тем, что родители в детстве заставляли его доедать овсянку.

Когда кто-то сталкивается с тревожностью или депрессией, общество предлагает очевидное объяснение: детская травма. Вам плохо? Это из-за того, что мама не купила вам мороженое в 1997 году. Вас бесит начальник? Это потому, что отец не говорил, что гордится вами. Не удается построить здоровые отношения? Тут все понятно: бабушка в детстве называла вас «лысым чертенком», и теперь ваш мозг сломан.

Проблема с этой теорией в том, что она полностью игнорирует вклад генетики. Расстройства наследуются, это невероятно хорошо установленный факт. Данные поведенческой генетики показывают, что депрессия примерно на 30-50% обусловлена генетической предрасположенностью [1]. Оставшиеся 50-70% — среда, но не та среда, которая приходит на ум первой. Различия объясняются в первую очередь не разделяемыми факторами (родители, домашняя среда), а индивидуальный личным опытом человека, возможно совершенно с родителями не связанным.

«Но… Я же видел/a исследования о связи между негативными детскими событиями и депрессией!» — скажите вы. Связь есть. Но «корреляция» не равно «определяющая причина». В лонгитюдных исследованиях с контролем генетики эта связь оказывается намного слабее, чем принято думать. В целом, давними, старше года событиями можно объяснить лишь около 10% расстройств и, еще раз, в основном это НЕ события, одинаковые для обоих близнецов в семье, т.е. достоверно связанные с родителями [2]. Технически, если бы детские травмы были главным источником тревожности и депрессии, мы бы видели ОГРОМНУЮ, не меньше r=0.5 корреляцию между количеством пережитых неблагоприятных событий в детстве (ACE) и психическими расстройствами во взрослом возрасте. Но ее нет. Обычно она лишь r=.2-.3, это около 5-10% объясняемых расхождений.

ВНИМАНИЕ!!! Скорее всего, ACE оказывают какое-то влияние на депрессию. Я не возьмусь утверждать, что они не имеют никакого значения вообще. Однако, это нишевая, а не центральная причина. Исследования, которые у нас есть сейчас, не позволяют делать такого вывода. Не стоит думать «А, депрессия? Значит ACE» в первую очередь.

Прежде чем прислать мне исследование про ACE, задайте себе два вопроса: 1) насколько велик в исследовании размер корреляции? и 2) есть ли в этом исследовании контроль генетики? Если на эти вопросы нет ответов — пожалуйста, не утруждайте себя, потому что 1) «статистически существенный» эффект не равно «практически существенный» и 2) корреляция не равно зависимость. Исследование без контроля генетики не доказывают причинно-следственную связь. Оба фактора, ACE и расстройства могут определяться третьим фактором — генетикой. Почти все черты личности наследуются, в том числе нейротизм (эмоциональная нестабильность). У нас есть превосходные, вне разумных сомнений доказательства его наследуемости, включая данные не только поведенческой, но и молекулярной генетики [3]. Мы уже знаем многие конкретные гены, которые за него отвечают.

Невротики уязвимы, тревожны, депрессивны, раздражительны. Они рожают детей с такой же эмоциональной нестабильностью. Когда два раздражительных человека живут в одном доме — конечно они постоянно триггерятся друг об друга и постоянно вымещают друг на друге агрессию. Здесь генетика и окружение начинают взаимно усиливать друг друга, но у нас нет оснований считать, что главный источник проблем — это дурные представления родителей о воспитании. Дети в таких домах вырастают невротиками, но не из-за того что на них кричали в детстве, а потому что родители передали им свои невротические гены.

Но может быть, причина и в генах, и воспитании одновременно? Может быть, но в близнецовых исследованиях мы не видим особого влияния родителей на черты личности детей. Если родители вообще имеют тут к чему-то отношение, то дело может быть в каких-то отдельных, индивидуальных эпизодах, связанных только с одним ребенком в семье, но не другим. Это не похоже на влияние стабильных черт личности родителя, это похоже на влияние случайностей. Это не значит, что оскорблять детей хорошо. Большинство даже поверхностно разбирающихся в этике людей согласятся, что оскорблять детей плохо — независимо от того, наступает в итоге у них депрессия или нет.

Но… если детская травма не является основной причиной депрессии, то что? Недавно случившиеся жизненные неприятности. Финансовые трудности, развод, смерть близкого, тяжелая болезнь, стрессовая работа, социальная изоляция — все это имеет заметно больший эффект, чем события двадцатилетней давности. Если у человека есть генетическая предрасположенность, эти стрессоры могут спровоцировать расстройство, а если ее нет — человек может пережить даже серьезные неприятности без долгосрочных последствий.

Тем не менее, люди продолжают объяснять свою тревожность и депрессию событиями, произошедшими десятилетия назад. Почему? В первую очередь это влияние психотерапии как социальной практики на общество. Как я писал раньше, многие терапевтические школы, в особенности психоанализ и гуманистическая психология, сделали детство своей центральной темой. Почему? Со снижением рождаемости и ростом уровня жизни на Западе повысилась эмоциональная привязанность к детям, изменились этические стандарты, психологам стало казаться, что родители прошлого поступали с детьми негуманно. Окей, но даже если психологи что-то такое говорили — почему общество им поверило?

Потому что люди думают нарративно. Нам важно, чтобы у событий была четкая последовательность, в нарративе «после значит вследствие». Представьте два объяснения для тревожного расстройства. В первом случае вам говорят: «У вас тревожность, потому что у вас были строгие родители, которые вас дисциплинировали, а вы воспринимали это как недостаток любви». Во втором вам говорят: «У вас тревожность, потому что у вас есть определенный набор генов, они влияют на то как ваш мозг обрабатывает серотонин, и, возможно, недавние неприятности спровоцировали обострение». Какое объяснение звучит убедительнее? Первое дает ощущение завершенности и понимания. В нем понятно, кто виноват! Наличие злодея — важная часть любого нарратива. Второе — черт те что и сбоку бантик.

Люди ищут для событий простые и эмоционально заряженные объяснения. В когнитивной психологии это называется «эвристика доступности» — механизм, который заставляет нас переоценивать значимость тех событий, которые легче всего вспомнить. Детские обиды запоминаются ярко, они произошли в период, когда мозг еще формировался, а эмоции воспринимались более интенсивно. Вспоминая свою жизнь, человек с тревожностью или депрессией может легко найти эпизоды из детства, которые кажутся логичным объяснением для его текущих неприятностей. Конечно они будут похожи на его текущие сложности, они по такому принципу и находятся. У людей те же проблемы, что и в детстве — это те же самые люди.

Но в чем проблема с тем, что в терапии люди создают для себя удобную личную историю? Ведь никогда не поздно иметь счастливое детство! Проблема в последствиях. Обвиняя в наших бедах родителей, мы всегда портим с ними отношения. Иногда последующие разговоры могут улучшить, углубить эти отношения, найти примирение. Но происходит ли это в большинстве случаев? О, я сомневаюсь.

В 1980-х и 1990-х годах в США была волна судебных процессов по поводу жестокого обращения с детьми. Люди под влиянием терапевтов «вспоминали» детский абьюз, которого никогда не было и писали заявления в полицию на родителей. Наша память работает не идеально, особенно на длинной дистанции. Это не жесткий диск, это генератор историй. Он постоянно редактирует прошлое, достраивает смысл и расставляет новые акценты. Родители под давлением следствия «вспоминали» преступления, которых никогда не совершали и подписывали признания, хотя никаких других доказательств их вины не существовало. Некоторые потом провели годы в тюрьме.

Но даже если опустить такие экстремальные случаи — их было немного — все это заставляет родителей постоянно жить в необоснованном страхе случайно «сломать» ребенка какой-то ерундой вроде неправильного перекладывания или бояться дисциплинировать ребенка, когда для этого есть все основания. Еще раз, я не призываю оскорблять детей или как-то иначе специально их третировать. Очевидно, что родители должны любить своих детей. Также очевидно, что родители не должны любить детей настолько, чтобы потакать им во всем. «Достаточно хороший родитель».

Значит ли это, никаких детских травм не существует или что они совершенно не имеют никакого значения? Нет. Есть отдельные случаи, когда детские травмы действительно играют роль. Но на них нельзя списать БОЛЬШИНСТВО депрессивных и тревожных расстройств. И даже в них важны генетические факторы — далеко не все дети, пережившие насилие, получают психические расстройства. Травмы могут оказывать некоторое влияние на убеждения, на копинг-стратегии (стратегии управления стрессом), на самооценку. Но их влияние невелико на фоне генетики и всей остальной жизни. Мы не видим этого в исследованиях. Это какие-то единицы процентов. Детские травмы играют некоторую роль в психических расстройствах, но это далеко не скрытый корень всех страданий, каким его представляют люди вроде Бесселя ван дер Колка. Идея, что травмы являются основной причиной всех тревожных и депрессивных расстройств — это упрощение, которое мешает нам видеть реальную картинку.

Реальная картинка заключается в том, что психотерапия — это прикладная деятельность. Терапия пытается помочь и для этого не обязательно искать причину депрессии конкретного человека. Если человек убежден, что его депрессия связана с детской травмой, если он сам хочет разговаривать про детство, для терапевта будет контрпродуктивно возражать. Но если у человека нет запроса на разговоры про детство, то вместо поиска детских травм может быть имеет смысл больше времени уделять текущим стрессорам, адаптации, прояснению ценностей, созданию привлекательного видения будущего. Когда люди зацикливаются на детстве, это мешает им решать реальные проблемы. Они могут отдаляться от родителей без реальной причины, тратить годы терапии на поиски несуществующих травм, игнорировать текущие трудности, потому что «сначала надо пройти маму». Мы точно знаем, что сами по себе разговоры о детстве депрессию не лечат. Если они помогают наладить отношения с родителями, создать связный личный нарратив, найти в жизни утраченный смысл — прекрасно. Но если они приводят только к семейным раздорам по поводу абьюза, которого в реальности не было — то, может быть… не стоит тратить на них драгоценное время жизни?

Источники